Надежда Романова (Вахрушева)

Начинаю публикацию собранного мной краеведческого

материала о родном селе Унэгэтэй Заиграевского района.

Карымский край села, с которого начало застраиваться

наше село в далёком прошлом...

 

 

   Унэгэтэй - село моё родное, такое древнее, такое молодое.

 

   Унэгэтэй лежит оно на берегу реки Курба, и отступивший бор Широкой полосой стоит охраной вековой. Переплелись века с таёжною рекой  И воды унеслись, в них снова не войти И годы пронеслись огромною строкой. В ней утонули давние события, и я пытаюсь их добыть Из глубины столетий, из памяти людской, из старых фото. Нам надо сохранить ту тоненькую нить, Для внуков, хоть чуть-чуть оставить, хотя-бы эти строчки.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

  

 

О том, как жили наши земляки и как боролись За жизнь, за правду, за победу, за любовь. Трудились, жили, как добро годами наживали, Потом его теряли по доносу, как гнали их с детьми из дому, Оставив всех на милость дедушке морозу. Как создавали, строили село, учили и кормили всю округу.  Последнее, в лиху годину, отдавали, чтобы дороги перекрыть врагу. На благо Родины своей работали от мала до велика. Как жили на бригадах, валили лес, растили хлеб, детей растили… Голодовали и нужду безропотно терпели. 

   Так было надо! Рассказывали мне мои односельчане: В войну бывало: …и текли воспоминания, о том … …Как ели «хандиму» и парили парёнки, и как весною ждали стрелку лука, Копали и варили сарану и, не смотря на голодуху, вечерами Плясали под гармошку и разудалые частушки звонко летели по селу. Под балалаечку страдали, кадриль и польку танцевали… Как женихи с дружками - сватами по станам полевым  невест согласных сватали. Смахнув слезу, припоминали и детство горькое своё, как ребятнёй- …Бывало осенью зерно мели, там, где снопы стояли после жатвы И детвора, по одному как драгоценности собрав те зёрна, В котомочках, за лес, пешком на мельницу несли их, И не пугала дальняя дорога ребятню - гнал голод. И говорят всегда хотелось есть, и даже повилика, Что сорняком росла вьюном кустистым по краю поля, Её до осени не рвали, берегли, на ней семян помногу вызревало… Да…и повилика в голодные года могла немножко голод утолить. Под ней семян по осени собрать могли и в ступке их толкли, Бывало к мучке той чуток картошечки, какой-нибудь ботвы Перемешаешь всё и вот тебе лепёшка на шесток.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   Мне рассказали те, кто это пережил и в памяти хранит:… Как собирали колоски, что острою щетиной стояли в поле по жнивью, Их жаткой не схватило, а надо было в «закрома» собрать до зёрнышка. За колоски тогда судили и сажали как преступников в тюрьму. Колхозникам давали твёрдое задание:

   На душу населения собрать колосьев 2 кило. Как после школы дети в поле шли и собирали те колосья, Изрезав руки стеблем жёстким, зубами отгрызали колоски. Представить страшно, что ребёнку надо было  набрать те злополучных 2 кило! Но за работу им «платили» - кусочком хлеба и писали трудодни Тогда кормили на бригаде, вот и шли лет с десяти работать сами .

   Со всей страной унэгэтэйцы хлебнули лиха и нужды Досталось землякам моим, и только труд великий вынес из беды. Унэгэтэйцам кланяюсь земным поклоном, и детям рассказать могу Как хлеб с картошкою растили, как урожай ссыпали в закрома, Как шили ичиги и дрались край на край: карымский и семейский. Что до сих пор в деревне нашей разный разговор идёт по кругу В «Верху» села один, на «Низ» попал, а там другой порядок жизни. Да, вековой уклад, конечно, изменился, но он живой и держит крепко Тех, кто в семье семейской народился.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    В старообрядческой купели старик уставщик окрестил, И крестик им на шею «рубленый» повесил. Карымы проще и в делах, и в жизни они как дети понедельника, В их жилах кровь течёт, намешана со всей Руси великой. Их предки в каторгу сюда пришли и корни здесь пустили. Хватает и бездельников, но добрых и счастливых. А жизнь летит, уходят люди и надо корни наши укрепить Поэтому мне хочется ну хоть немножечко истории завесу приоткрыть. 

   О том как жил Унэгэтэй, какие он носил наряды. О чём он пел, о чём страдал в минуты радости и грусти Мотив знакомый разложив на голоса, на волю чувства отпустив Летела песня вечерами, о том как «…Был отец природный пахарь И …полоса не сжатая стояла… про вишню и сирень Что расцветали за окном, рябина тонкая по дубу всё страдала И с ними жизнь многоголосьем ладным разливалась по селу…

    Всегда здесь песня русская звучала, она и от беды спасала Давала силу, жизнь давала, она родная рядышком шагала Звала на труд, на жизнь звала, ещё объединяла и роднила. А наша память сохранила те задушевные старинные мотивы И верю, что когда-нибудь я внучке мой напев любимый передам. И в праздник песни, как и прежде пусть льётся шёлком, веку вопреки

Многоголосье звонкое со сцены, чтоб не забыли мы и наши дети знали Унэгэтэй всегда был славен трудом и праздником своим! 2016 г. Вахрушева Н.В.

(Напечатано в сборнике А.В. Махачкеева «Карымы Бурятии» 2018г)